перед подъемом
ворох бескрыл — теснит полукруг из спиц
мне не спится — наравне с ангелом, и они никуда не высятся
тáк танцуют вавилонские птицы
теснимые гало сочельника
искоса
прощают ли отроку тельце-луковицу
его явь на просвет лучевых тростинок
населена чудными зверьми и выселена —
только чтобы
не оставить следа рождению будущего младенца
тáк спицы восходят в лестницу
поднимаясь,
я теряю сухую кожицу лука
но небо мне не синица а только ворох
в тишине
приближения — становлюсь смолимым
тáк все приросло на место
кроме моей неизбывной дрожи
тò содрогается что человек по незнанию называл
последней каплей
