Свет осени - сияние дня
Об осени трудно сказать что-то плохое, несмотря на сгустившиеся облака и грязь, удлинившуюся ночь и холод, ослабевшее солнце и пожухлые цветы. Это время радует яблоками, грибами, разноцветными листьями. Шелестя на деревьях, они лучше всех улавливают свет, и тот становится сиянием дня. Валяясь беспорядочно под ногами, листья остаются светлыми, даже если свернулись от мороза и почернели.
Поистине божественное сияние осеннего дня незабываемо запечатлено в одном из стихотворений Дмитрия Гавриленко, обозначенным в журнальной публикации тремя лирическими звёздочками:
В небесах – опустевшая синь,
Полетела листва на опушки.
Знаю я, что от горьких осин
Горьковаты подружки-волнушки.
Но светло и просторно в лесу,
Будто солнце весну воскресило.
Здесь не волка спугнешь, не лису,
А раздетую осень России.
(Журнал "Юность", 2004 год, №10, стр. 51 - 53).
Так получилось, что я прочитала эти строки как раз осенью, когда бабье лето стояло в зените и радовало не только теплом, но и незабудковой синевой, отшлифованной облаками. Настроение было хорошее, чистое, приподнятое. А много ли найдётся в поэзии лирических шедевров, где бы осени воздали по заслугам, воспели её удивительный свет?
Я далека от мысли, что Дмитрий Гавриленко создал панегирик этому времени года. Стихотворение обладает широким подтекстом, ассоциативными связями, превышающими традиционный пейзаж. И, тем не менее, оно не выходит за границы пейзажной поэзии. Сияние дня, отражённое здесь, подтверждает такое предположение. Взять хотя бы аллитерацию, зеркало поэтического мастерства.
В строке "Но светло и просторно в лесу..." я насчитала три буквы "с", а уже в следующей - "Будто солнце весну воскресило" - целых четыре "с". Свет осени как бы набирает силу, разрастаясь до сияния дня. Но Дмитрия Гавриленко не устроила семёрка - цифра, ставшая образом в народной поэзии и сказках. Следующие две строки вместе дают ещё шесть букв "с". В итоге получается тринадцать букв: сила, раздевшая "осень России", приобретает отрицательные черты.
Они, появившись, тут же и исчезают, потому что две буквы "с" в слове "России" обозначают в результате слияния один звук. В итоге я увидела двенадцать очаровательных фонем, передающих, по воле поэта, ослепительную красоту нашей природы. Это не отражённый свет луны, а собственное внутреннее свечение, присущее каждому осеннему листочку и каждому человеку, который вгляделся в сверкающий наряд. Он стал таким не только с помощью таланта автора, но и по "велению Божию".
Вероника Константиновна Подольская,
г. Москва
Поистине божественное сияние осеннего дня незабываемо запечатлено в одном из стихотворений Дмитрия Гавриленко, обозначенным в журнальной публикации тремя лирическими звёздочками:
В небесах – опустевшая синь,
Полетела листва на опушки.
Знаю я, что от горьких осин
Горьковаты подружки-волнушки.
Но светло и просторно в лесу,
Будто солнце весну воскресило.
Здесь не волка спугнешь, не лису,
А раздетую осень России.
(Журнал "Юность", 2004 год, №10, стр. 51 - 53).
Так получилось, что я прочитала эти строки как раз осенью, когда бабье лето стояло в зените и радовало не только теплом, но и незабудковой синевой, отшлифованной облаками. Настроение было хорошее, чистое, приподнятое. А много ли найдётся в поэзии лирических шедевров, где бы осени воздали по заслугам, воспели её удивительный свет?
Я далека от мысли, что Дмитрий Гавриленко создал панегирик этому времени года. Стихотворение обладает широким подтекстом, ассоциативными связями, превышающими традиционный пейзаж. И, тем не менее, оно не выходит за границы пейзажной поэзии. Сияние дня, отражённое здесь, подтверждает такое предположение. Взять хотя бы аллитерацию, зеркало поэтического мастерства.
В строке "Но светло и просторно в лесу..." я насчитала три буквы "с", а уже в следующей - "Будто солнце весну воскресило" - целых четыре "с". Свет осени как бы набирает силу, разрастаясь до сияния дня. Но Дмитрия Гавриленко не устроила семёрка - цифра, ставшая образом в народной поэзии и сказках. Следующие две строки вместе дают ещё шесть букв "с". В итоге получается тринадцать букв: сила, раздевшая "осень России", приобретает отрицательные черты.
Они, появившись, тут же и исчезают, потому что две буквы "с" в слове "России" обозначают в результате слияния один звук. В итоге я увидела двенадцать очаровательных фонем, передающих, по воле поэта, ослепительную красоту нашей природы. Это не отражённый свет луны, а собственное внутреннее свечение, присущее каждому осеннему листочку и каждому человеку, который вгляделся в сверкающий наряд. Он стал таким не только с помощью таланта автора, но и по "велению Божию".
Вероника Константиновна Подольская,
г. Москва
