Ночной выпивон
Устал я от огней
старинных новостроек.
Обрыдли мне они,
признаюсь вам, давно.
Хотя к огням всегда
я был довольно стоек
и по ночам смотрел
на них в своё окно.
Но вот пришёл декабрь,
прогнавший небо вон, и
размыл огни и я
сказал ему мерси.
Куда-то позвонил
потом по телефону
и заказал себе
полночное такси.
И вот уже сидим
мы с другом, выпивоним
в квартире у него
на верхнем этаже.
Древнейший пьём коньяк,
играем на тромбоне,
и Гелла нам поёт,
оставшись в неглиже.
Мой друг, я вам скажу,
историк по призванью,
хотя по жизни он
всего-то управдом.
Работа для него
лишь денег добыванье,
и говорит о ней
приятель со стыдом.
Забыл я вам сказать,
что Д’Артаньян бессмертный
был другом приглашён
в ту облачную ночь
за наш коньячный стол.
Он съел бисквит десертный,
немного помолчал
и удалился прочь.
По-англицки ушёл,
почти не попрощавшись,
лишь в зеркале сверкнул
его эфес огнём.
Оставил нас одних…
Чуть-чуть повозмущавшись,
и выпив за него,
забыли мы о нём…
Лишь Гелла до утра
скучала и грустила,
сидела за столом
с трагическим лицом.
– Скажите, правда ведь,
что Д’Артаньянчик милый?
Он мог моих детей
примерным стать отцом…
