2–VI. Дорогой в Рай. Часть 6. Утопия. Гл. 2. Глория

Аудиозапись

Глава 2. Глория
 
Тяжёлая усталость навалилась на Глорию, едва она вошла в свою квартирку – маленькая, чистенькая, ни пылинки. Опустошение. Баланс полезности обеспечивал для неё целый месяц скромного, но благополучного существования, а она не знала, как ей дожить до утра. Без него, без себя самой, какой помнила себя... счастливой. Полная апатия.
 
* * *
 
«Кажется, что это было совсем недавно, почти вчера: приходишь с танцев и сбрасываешь туфли от себя подальше; садишься на пуфик, снимаешь косынку с шеи… и такая счастливая. Если бы появилась в прихожей мама, то обняла бы её за талию, закружила: «Мама, я влюбилась!», – а она попробует удивиться, рассердиться и ничего не получится. «Счастливая ты, доченька моя», – Глория улыбнулась, а потом уронила голову в ладошки и зарыдала.
 
* * *
 
Большая соборная площадь была заполнена людьми. Все они стояли безмолвно в серых балахонах с поникшими головами, покрытыми капюшонами. На высоком эшафоте в центре площади возвышались пять виселиц. Покорно, подбирая полы, по ступенькам взошли на деревянный помост пятеро. Четыре мужчины и одна женщина. Палач, каждого подвёл к своей петле по центру люков. Потом обыденно, неспешно накинул петли на все пять шей, вздохнул и отошёл на край помоста к рычагу. Одним движением открывались все пять люков… пять жизней, пять человеческих душ.
 
* * *
 
Палач – понятие династическое. Мало кто становится им по призванию. Оно передаётся от отца к сыну через немигающие глаза матери.
 
* * *
 
Он медлил. Всматривался в лицо женщины и ждал, когда она наконец моргнёт, смыв слезой последний миг своей жизни на земле. В какой-то момент ему показалось, что она его услышала. Женщина подняла голову к небу, стряхнув капюшон и улыбнулась в серые, как балахоны тучи.
 
* * *
 
Палач дёрнул рычаг и разверзлись врата Ада. Четыре тела повисли в последних конвульсиях перед входом в бездну. И только у неё не ушла опора из-под ног.
 
* * *
 
В этот миг ей показалось, что небо просветлело. Палач дергал за свой рычаг снова и снова, опасаясь кары за неисполнение.
 
* * *
 
Толпа в серых саванах разошлась от ступенек помоста, образуя широкий коридор. Палач подошёл к ней и снял петлю с шеи. Потом развязал руки и отступил за тело одного из повешенных им.
 
* * *
 
Она сошла с эшафота висельников и молча направилась подальше от этого места по коридору обречённых. Она не помнила, где её дом, не знала, куда ей идти. Хотелось оказаться где-то далеко, от всех этих равнодушных, серых людей и от висельников с палачом.
 
* * *
 
Совсем на выходе с площади – в устье узенькой улочки – перед ней возник он.
 
– Глория, ты нужна мне. Я никому тебя не отдам.
– Ты видел это? Ты слышал их стоны?
– Нет, я видел только тебя.
– И ты не пришёл за мной? Не был рядом, когда я…
– Я был рядом. Я тот палач.
 
* * *
 
Глория очнулась в холодном поту. Вокруг всё привычное для неё окружение – стол, ночная лампа, она же и единственная в комнате, тяжёлые шторы на окнах и деревянный стол на четыре места на шатких ножках. Гладкий потолок без крючка и задоринки. Спать больше совсем не хотелось, да она и боялась своих снов. «Площадь, эшафот, узкая улочка и он – мой палач. Ну что ж. Пусть лучше он. Или я не разгадала свой сон? Он спас меня, спас для себя, для нас. Но какой ценой? А кто были эти другие люди? За что их так? Они оказались бесполезными? Как и я?»
 
* * *
 
Глория поднялась с небольшого пуфика в прихожей. Оказалось, что она даже не успела раздеться и её сон – это просто наваждение, вызванное усталостью и переживаниями. А вдруг и правда он ждёт её в узком устье длинной улочки, ведущей в неизвестность – её персональный, любимый «палач»?
 
 
* * *
 
«Любимый? Разве возможно любить в наши дни? А он, он любит меня? Я – серая мышка. Всей моей смелости хватило во сне улыбнуться в последний миг на серое небо. А он не такой? А какой он? Он такой, что я готова умереть ещё раз, но ради него, во имя его мыслей и дел. Вот какой он», – Глория поднялась, выпрямила спину, запахнулась и вышла на ночную улицу.
 
 
Понедельник, 16 октября 2023 г.
Музыка: Ernesto Cortazar - Dying Of Love