ПАМЯТИ ГЕОРГИЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА ТОВСТОНОГОВА
Огромные очки… большой мясистый нос…
Густой и бархатный, волшебно низкий голос…
Уменье, на любой предложенный вопрос,
Мгновенно дать ответ короткой мыслью голой…
Сквозь сигаретный дым — живой и цепкий глаз…
И пачка «Мальборо» на столике под лампой…
Жест недовольства… всплеск… блистательный показ… —
И вновь он гладит текст своей могучей лапой…
Уверенность в себе, достоинство и страсть
Читаются в его внушительной фигуре…
И пусть Диктатор он!.. но… счастье — эту власть
Принять, и подчиниться этой диктатуре!
Мыслитель!.. чародей!.. — искусно ворожа,
Даря нам миллион находок гениальных —
Он в творчестве шагал по лезвию ножа.
И беспартийным был. Всю жизнь. Принципиально.
Пытались сотни раз враги его сломать…
Кусали критики — назойливые блохи…
Но — гений и тиран (с властями — дипломат) —
Он сделал свой Театр лицом своей эпохи!
А поздним вечером — уставшим, чуть живым,
Давно уже больным и выжатым до капли —
Он шел… пешком… домой… вдоль берега Невы…
Беременный своим очередным спектаклем.
И, наконец, когда спектакль был рожден —
Весной ли, осенью, зимою или летом… —
Стоял весь Ленинград под снегом и дождем,
С одним вопросом: «Нет ли лишнего билета?».
