Это был последний гастрольный концерт нашего ансамбля районного масштаба в селе , с красивым названием "Листвянка"!

Когда открылся занавес и я сразу увидел её!

Видел как ее глаза становились бездонными полные светом, очами и как-будто говорили мне : - Как-же я тебя долго ждала!

Свою партию соло , я играл для нее и мне казалось что все понимали это и замерли , боясь спугнуть эту музыку.

После концерта, нас попросили поиграть на танцплощадке и после нескольких песен, я спустился с "Эстрады" передохнуть. Наш руководитель включил запись и объявил белый танец.

Я услышал на плече легкое прикосновение и обернулся.

Это была она!

Господи, до чего-же у нее такие чудесные, обволакивающие тебя красотой, очи.

Казалось что вся танцплощадка застыла от удивления , когда она меня вела танцевать.

Боже, мы вроде танцевали и не танцевали и я не понимал явь ли это или сон!?

Аромат ее волос был таким прекрасным , а когда они касались моих губ, я чуть не плакал от счастья.

Она иногда запрокидывала голову и смотря мне в глаза, словно говорила : Мой суженный!

Когда мы уходили, я обернулся и увидел потухшие глаза нашей клавишной Оли...

- Ну как она в постели? - утром, около автобуса, спросил руководитель, у меня потемнело в глазах и только крик Оли вернул в чувство.

- Извини, шутка идиота, - пробурчал он держась за скулу.

Домой мы приехали поздно вечером и хорошо что на другой день не надо было на работу.

Со своими друзьями, такими охламонами как я , провели на другой день на озере, купались, ловили рыбу и конечно без выпивки и хорошей дело не обошлось.

Вечером конечно на танцы , а там была "Листвянка"!

Бахвальство пьяного быдла , перед своими такими же пьяными друзьями что он имеет власть над ней, что хочу встречаюсь, хочу брошу - это даже не идиотизм , а гораздо хуже.

- Дурак ты! - сказала Оля и продолжила, - Ты не понимаешь такое чудесное слово "Мой, Моя!". Ты - её ! Она не назовет больше "Мой!" никого, даже в сто раз человека лучше тебя. Да и ты тоже " Моя!", больше не назовёшь - и добавила, - Как бы я этого не хотела. Хотя, может и встречу своего, хоть бы на него одним глазом взглянуть!? Прощай!

Она прошла с пару десятков метров по дороге, оглянулась , подняла вверх руку и эта упавшая кисть её руки как-будто обессиленная выглядела словно само "Прощание".

Как-же медленно тянулось на работе время!

Оно даже не тянулось, а тащилось, как-будто не лень держало её, а наоборот, лень тянула время.

На танцах появилась только её родственница и она сперва не хотела ничего говорить, но потом , увидев мои глаза, сказала, - Улетела на "Аннушке" в райцентр , а там автобусом .

- Ты куда собрался? - спросил папа, когда я выводил из гаража мотоцикл.

- За Моей! За суженной, за своей Любовью, за Листвянкой. Я обидел её!

- Куртку одень мою, она по теплее будет, к утру должен добраться до села.

Эта ночь была как в тумане и волочилась она еще медленней чем на работе. На заправке в райцентре кассир не говорит, а вроде как "тянет по тянет" из себя даже не слова, а звуки.

Ранним утром я остановился около ее дома.

Открыв калитку, подошел к стоявшей на крыльце , женщине.

Она взглянула на меня и молча ушла в дом.

На крыльцо вышла "Моя"!

Мне только и хватило сил чтобы опуститься на колени, уткнуться в ее платье и прошептать - Прости!

Сперва она потянула несильно пучок моих волос, а потом стала гладить их и в этом было её прощение.

Потом услышал мужской голос!

- Ну что , мать, готовимся к свадьбе!