Приятная гладкая поверхность кусочка металла, неравномерная, с небольшим утолщением к середине. Нетяжёлый, но имеющий достаточный, уверенно ощутимый вес, жетон со скругленными краями по форме представлял собой неидеальный круг, слегка сплюснутый по бокам, согретый пальцами, изучающими его в кармане пальто – за счёт всех этих свойств его очень удобно и даже приятно было держать зажатым под определенным углом в ладони.

Другой рукой Марк поймал Мирабель за запястье, и они вошли в электробус. Он приложил жетон к сканеру, и на табло засветилась зелёная галочка без указания сроков действия и баланса.

 

– Я не езжу на автобусах, у меня даже проездного нет!

 

Протискиваясь сквозь не слишком плотные ряды спин, показалось довольно увесистое лицо кондукторши, она не спеша протянула ручку, пухло стянутую манжетом, и всей своей фирменно-синей фигурой выражала потребность бескомпромиссного подчинения.

 

– Ах, я сейчас! Сами знаете, в этих сумочках, ну просто дна нет, а самые нужные вещи всегда оказываются на самом дне. – Мирабель стала нервно копаться в крохотном клатче, потом, видимо потеряв терпение, начала вынимать одно за другим содержимое, с явным намерением во что бы то ни стало найти отсутствующее искомое.

 

По салону распространился новый, незнакомый Марку, запах, схожий с нежными переливами мимозы и туберозы, а тем временем распахнутая ладонь потянулась к нему, он вынул из кармана свою, продемонстрировав белый жетон.

 

– Мужчина! Вроде бы приличный человек, у меня времени нет на ваши шутки! Либо давайте проездной, либо паспорт, я всё снимаю на камеру. – Она подошла почти вплотную к его лицу и, постучав накрашенным, цвета бордо, пальцем по крылышку своего носа, добавила полушёпотом – Я таких как вы за километр чую.

 

Марк, разглядывая небесно-голубые глаза удивительной женщины, достал из внутреннего кармана паспорт. Все трое высадились на остановке, которая незамедлительно и добродушно распахивала свои объятия навстречу солнечному дню. Кондукторша что-то застрочила на большом листке бумаги, а Мирабель, прижимая сумочку и охапку всяких мелочей, продолжала их перебирать.

 

– Распишитесь, штраф придёт по почте.

 

Он взял ручку и, сделав её свободным кончиком два маха, поставил, как всегда новую, только что придуманную им, изящную подпись.

 

– Ну, теперь вы, барышня.

 

Она, как будто ждала этих слов, как, наверное, ждут гончие, каждой клеточкой своего тела пропитанные неудержимым азартным желанием сорваться с места. Со стороны может казаться, что ими движет сама жажда погони, но в трактовках наблюдательных зоологов сообщалось, что это исключительно практичное поведение.

Мирабель раскинула руки, как будто хотела обнять его вместе с этой незнакомой женщиной, что было бы довольно затруднительно, а вещи, до того лежавшие у неё на руках, покинутые хозяйкой, с негодующим бряцаньем посыпалась и покатились по асфальту. Обе на миг замерли, пронзая друг в друга всем своим существом, будто желая найти там некое объяснение чему-то тревожному и совсем непонятному. Первой оказалась кондукторша – раздался свист и обе уже бежали, провожаемые взглядом Марка, пока их фигуры, сроднившиеся в какое-то одно мгновение, не скрылись в дверях большого торгового центра. Он отодвинул в сторону носком ботинка подкатившийся флакон духов «Цельсий» и спокойно пошёл ко входу.