Туман двоил во мраке огоньки...
* * *
Туман двоил во мраке огоньки,
Блестела маслено эмаль парковок,
Коты вопили, как боевики
Этнических преступных группировок,
И наледь, словно жирная сопля,
В оконном свете на земле блестела,
И оттепель начала февраля
Чего-то явно от меня хотела.
Возможно – чтобы я прогнал котов,
Возможно – чтобы я искал подругу,
Но не был я к движению готов,
И это обратится мне в заслугу,
Когда поймут, что все мои грехи
Имели корень в творческом законе,
Когда прочтут великие стихи,
Написанные лежа на попоне.
Ни ради женщин я не мог вставать,
Ни ради помощи бессонным ближним, –
Закон гласил: «Чтоб нечто создавать,
Ты должен оставаться неподвижным».
* * *
Выпив столько, чтоб стать гениальным
И подняться над массой писак,
Я взираю с лицом инфернальным
На отечество, мать его так.
И неровно отечество дышит,
И трясет за окном дерева,
Ибо знает, что вскоре услышит
Потрясающей правды слова –
Про холодный беляш на вокзале,
Про такой же холодный народ,
Ведь недаром в любви отказали
Мне все женщины этих широт.
И творю я волшебные знаки,
Прислонившись к стеклу головой,
И отечество плачет во мраке
И шумит облетевшей листвой.
