Я понимал, кого, рисуя, он приговаривает к смерти (Сталин, муки)
Еврейское распятие на крест дорог России…
Прервать его… Но, как?.. Насилием?..
…Разброд в когорте Ильича...
Он пробовал их вразумить сначала!..
Мозг партии лишь силы тратил!..
Соратники в остервенелой драке
Теряли ощущения спин!..
Чтоб убедить их, больше сил
Он тратил, чем на созидание…
Душа кровоточила и кричала!..
Бес оппозиций начинал с начала
Крушить Запсиб и Днепрогэсы
И встраивать России место
С народишком по жизни куцым
В навоз вселенской революции
Сопреть!.. И к жизни... не вернуться!..
Да мог ли кто подумать разве:
- Вождь одинок… до безобразия!..
Я понимал, что он, рисуя,
Тех приговаривал, по сути
Не текстом!..
Чернильницу брал... с суриком...
Смывал револю-ционный глянец!..
Раз красным - ну, куда деваться
Сначала Ягоде, потом Ежову!..
О них решал так: - Ну, их!.. В жопу!..
Он матерился очень редко...
Но... метко!..
Он мыслью вшивал тела
В ткань карандашного рисунка!..
Он карточки их тасовал по суткам,
Он их запрашивал дела
И подбирал совсем похожих…
Я понимал, кого, рисуя,
Он приговаривает к смерти,
Найти замену он рискует...
Но верит!.. Хочет... верить:
В ЦК... стальной десницей... изжевать
Плевелы... мелко-буржуа!..
Он мысленно вшивал тела
В ткань карандашного рисунка!..
Он карточки их тасовал по суткам,
Он их запрашивал дела
Искал в статьях их ножницы
Стригущие безбожно
Идеи ленинизма!..
Из колебаний их натур
Перетекала мыслей ртуть
В размыв подпорных стен плотин,
Основ великих строек!..
Вздыхал: - Прости, Ильич!.. Прости!..
Жалеть... таких... не стоит!..
Нет человека, нет проблемы
От дела уводячей в темень
Сомнений, что сродни измене!..
Нельзя иначе, верь мне, Ленин!..
...Душа болела не на шутку!..
Стал раздевать в ночных рисунках,
Топить их глас в больном сознании!..
Уже людьми не осязая
И красной тушью или суриком
Писал уже поверх рисунков,
Зубами злобно в такт стуча
Свои намёки палачам...
Талант шёл к грани паранойи
(Позвать бы Бехтерева снова?..
Вождь стонет!..
Но не до личного!.. Хлеб с солью!..
Он снова думает о главном
И усыхающую гладит длань!..)
Найти тех новых, кто построит,
Не зная страха и сомнений
Начертанное волей Гения!..
Японцы…
Те снимали кожу,
Храня как оболочку душ…
Так было проще принимать решение…
Облечь животными их в обнажении -
В быков, коров... Что?.. Неужели
По-скотски... мужиков… и женщин?..
В нём просыпался демон блуда!..
Сухую кисть сводили судорги!..
В рисунках чувствуя тела
Хотел... в чём мать их родила!..
И чтобы скрыть позыв желёз,
Преодолев позывы слёз
И череду совместных будней,
А с ними памятью подспудной
Напев французской Марсельезы
Сквозь спазмы вместе спетых песен
С кем в ссылке, ну а с кем в вагоне
На том далёком перегоне,
Где прыгали в снега,
А позже высохнет рука,
Ушибленная в беге ночью серой
В обнимку с бундовским эсером...
Писал: "Ежову! Всех - к расстрелу!"
Их раздевали... И нагими
В столице - в топку... В сёлах - в глину...
…В соседнем храме пели мессу…
Услышал… Взял и с френча срезал
Он пуговицы, обнажив соратника!..
…Днём позже сердце в теле Радека
Заглохло… Печень лопнула Орджоникидзе!..
А голый Каменев шагнул на выстрел!..
И оказалось, что одежда
Сушила мозг, рождая бреши,
И смрадный запах Революций,
Неутомимых в ожиданиях!..
А он был до работы жаден!..
И перекладывал рисунки
Людей, забитых им по сути,
Как забивает, выпьет крови,
Кержак бодливую корову…
… Монстр Революции потея,
Смакуя, жрал своих детей!..
