Сергей ЕСЕНИН

 

ПОСЛАНИЕ «ЕВАНГЕЛИСТУ» ДЕМЬЯНУ[1]

 

Я часто думаю, за что Его казнили?

За что Он жертвовал Своею головой?

За то ль, что, враг суббот, Он против всякой гнили

Отважно поднял голос Свой?

 

За то ли, что в стране проконсула Пилата,

Где культом кесаря полны и свет и тень,

Он с кучкой рыбаков из бедных деревень

За кесарем признал лишь силу злата?

 

За то ли, что Себя на части разделя,

Он к горю каждого был милосерд и чуток

И всех благословлял, мучительно любя,

И стариков, и жён, и крохотных малюток?[2]

 

Демьян, в «Евангельи» твоём

Я не нашёл правдивого ответа.

В нём много бойких слов, ох как их много в нём,

Но слова нет, достойного поэта.

 

Я не из тех, кто признаёт попов,

Кто безотчётно верит в Бога,

Кто лоб свой расшибить готов,

Молясь у каждого церковного порога.

 

Я не люблю религию раба,

Покорного от века и до века,

И вера у меня в чудесные слова —

Я верю в знание и силу Человека.

 

Я знаю, что стремясь по нужному пути,

Здесь на земле, не расставаясь с телом,

Не мы, так кто-нибудь другой ведь должен же дойти

К воистину божественным пределам.

 

И всё-таки, когда я в «Правде» прочитал

Неправду о Христе блудливого Демьяна —

Мне стало стыдно, будто я попал

В блевотину, извергнутую спьяну.

 

Пусть Будда, Моисей, Конфуций и Христос

Далёкий миф — мы это понимаем, —

Но всё-таки нельзя ж, как годовалый пёс,

На всё и всех захлёбываться лаем.

 

Христос — Сын плотника — когда-то был казнён…

Пусть это миф, но всё ж, когда прохожий

Спросил Его: «Кто ты?» — ему ответил Он:

«Сын человеческий», но не сказал: «Сын Божий».

 

Пусть миф Христос, как мифом был Сократ,

И может быть из вымысла всё взято —

Так что ж теперь со злобою подряд

Плевать на всё, что в человеке свято?

 

Ты испытал, Демьян, всего один арест —

И то скулишь: «Ах, крест мне выпал лютый».

А что б когда тебе Голгофский выпал крест

Иль чаша с едкою цикутой?

 

Хватило б у тебя величья до конца

В последний час, по их примеру тоже,

Весь мир благословлять под тернием венца,

Бессмертию уча на смертном ложе?

 

Нет, ты, Демьян, Христа не оскорбил,

Своим пером ты не задел Его нимало —

Разбойник был, Иуда был —

Тебя лишь только не хватало!

 

Ты сгусток крови у креста

Копнул ноздрёй, как толстый боров,

Ты только хрюкнул на Христа,

Ефим Лакеевич Придворов![3]

 

Ты совершил двойной тяжёлый грех

Своим дешёвым балаганным вздором,

Ты оскорбил поэтов вольный цех

И малый свой талант покрыл большим позором.

 

Ведь там за рубежом, прочтя твои стихи,

Небось, злорадствуют российские кликуши:

«Ещё тарелочку демьяновой ухи,

Соседушка, мой свет, откушай».

 

А русский мужичок, читая «Бедноту»,

Где «образцовый» труд печатался дуплетом,

Ещё сильней потянется к Христу,

А коммунизму мат пошлёт при этом[4].

 

 

 

 

Примечания

 

1 Данное стихотворение также известно под названиями: «Ответ Демьяну Бедному», «Послание Демьяну Бедному», «Я часто думаю — за что его казнили?..»

2 Вариант: «И маленьких детей, и грязных проституток?»

3 Настоящее имя Демьяна Бедного — Ефим Алексеевич Придворов

4 Вариант: «К Единственному Истинному Свету»

 

Весной 1925 года «Союз безбожников» в 11 номерах «Правды» и одновременно в газете «Беднота» напечатал стихотворение «Новый завет без изъяна Евангелиста Демьяна». Автор этого стихотворного издевательства над Священным писанием был Ефим Алексеевич Придворов, он же Демьян Бедный, - по собственной характеристике, «мужик вредный». Вскоре эта пародия вышла отдельным изданием. Это было «достойным венцом» беспрецедентной кампания травли и репрессий против православной церкви, других религий.

 

Сегодня даже стыдно и жутко об этом вспоминать. Авторы статьи о жизни и творчестве Демьяна Бедного в прекрасном библиографическом словаре «Русские писатели», вышедшем в 1990 году в издательстве «Просвещение», очевидно, по этим соображениям ни словом не обмолвились об этих позорных страницах жизни и творчества Демьяна Бедного.

 

В газете «Беднота» в это время работала Галина Бениславская, у которой тогда Есенин жил. Самую свежую информацию он получал из первых уст. Творение Демьяна Бедного вызвало резкое неприятие Есенина, который к этому времени, по меткому выражению Георгия Иванова, очнулся от угара революции. Благодаря певцу Малинину каждый знает есенинские слова, написанные после возвращения из-за границы: «Стыдно мне, что я в Бога не верил, горько мне, что не верю теперь».

 

Новые взгляды Есенина отличались от господствующей идеологии. «Я перестаю понимать, какой революции я принадлежал. Вижу только одно, что ни к февральской, ни к октябрьской, по-видимому. В нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь», — писал он Кусикову. Есенину было что скрывать. Потомки Есенина считают, что социально-политические мотивы в стихах Есенина после возвращения его из-за границы были направлены на сокрытие истинных взглядов поэта.

 

В. Николаев. «Красное знамя», 31 дек. 1991 г., с. 6

 

ОТ АВТОРА ПУБЛИКАЦИИ.

 

Замечательная отповедь богохульнику Демьяну Бедному, но, к сожалению, и она не без искажений Господней Истины, которой Сергей Есенин сам пока ещё в те дни глубоко не познал (непонимание Троицы, непризнание Христа Божьим Сыном, гибельности социализма, советской власти и т.д.)