Старость
Читает Андрей Фесенко
Скрипучий торс, – как старая посуда:
ещё чуть-чуть и антиквариат.
В почёте мой стареющий рассудок:
что ни попросишь – нате, говорят.
Мадам Клико и устрицы? Извольте.
Подать на крышу «Боинг»? Вертолёт?
Иметь гвардейцев собственных в эскорте
мне только скромность («вау!») не даёт.
Движенье глаз – уже стою на лыжах.
Неловкий звук… нет-нет! – совсем другой!
и я лечу над крышами Парижа,
весь мир подмяв всевластною рукой.
Сафари? Жарко. Езжу очень редко.
Канары? Будет пара-тройка вилл.
С утра на яхте, а в обед рулетка
в компашке мафиози и горилл:
меня всегда смешит их кубик-челюсть,
и ковш груди – чугун, а ля Тарзан.
Назвать их джентльменами осмелюсь:
они всегда в ответе за базар.
Так и у нас – политики. Ой, страшно:
за стариков дерутся в рукопашной.
Чуждаюсь я на пенсии фаст-фуда.
Могу позволить всё. Ну, всё подряд.
В почёте мой стареющий рассудок:
что ни попросишь – нате, говорят… .
