Город убитой Мечты
В местечке, где сходятся в одну искорёженные дороги,
Где заводы мертвы с тех пор, как была рождена страна,
В побитом истошными криками деток роддоме,
Навстречу белому свету ламп открыла глаза Мечта.
Невзлюбил её город сразу, с первого слабого вздоха:
Не такая, как все, ярким светом свободы была полна
А Мечта всё росла под самогонного аппарата грохот,
Под гимны дурман-траве и любви на продажу взрослела она.
Город молча сопел в тряпку, смоченную бензином,
Слитым с автобусов, облюбовавших туберкулёзный вокзал
Тяжко дышала Мечта воздухом, пропитанным никотином
В городе, где истины кладезь – третий нетленный канал.
Где прошедшему три войны одряхлевшему деду
В подарок дадут полотенце и травки от живота
Где люди, брызжа слюной, грозятся шею свернуть соседу
Но толщины самой толстой кишки хватает лишь на его кота.
И однажды в год, когда Мечта выросла настолько,
Что воли свет ударил в затянутые плёнкой глаза,
Люди вышли из дома, скривившись, как от зубной боли
Схватили за горло её – и заплакали тут небеса.
Под дождём, вперемешку с водой и кровью,
Белее, чем непорочного младенца первые сны,
Ей крошили зубы щебёнкой, плоскогубцами драли брови
На площади, где когда-то видели конец страшной войны.
Убивали три дня и три ночи, раздробляя последнюю кость
Сжав зубы, долбили молча, стараясь пробить насквозь
Сапогами именитой заморской фирмы «Р.Е.А.Л.Ь.Н.О.С.Т.Ь»
Что ввозит из-за тихих океанов монополия «З.Л.О.С.Т.Ь»
И с финальным ударом, когда вышел последний воздух,
Из поломанных рёбер показались стальные цветы.
Так же быстро, как в небе ночном зажигаются звёзды,
Разрослось за секунды древо невиданной красоты.
Вспыхнуло белым огнём, в сотни раз ярче света мёртвой
По стволу покатилась горькая, хуже редьки, слеза.
И убийцам, всем до единого, этим ослам упёртым
Враз повыбило вспышкой кривые от дури глаза…
В местечке, где дороги срастаются костями своими
На краю погрязшей в величии необъятной страны,
С вечно горящим деревом и людьми, навеки слепыми
Доживал последние сотни дней город убитой Мечты.
