По соседству
Ты вновь врываешься в мой тихий дом
И даришь сердцу странную истому.
Мужчина ты иль женщина? Вопрос не в том.
Мы столько лет с тобою не знакомы.
Ты каждый вечер говоришь со мной,
Ломая тишь бессмысленного дня,
Когда по клавишам летишь своей рукой,
Рождая музыку, как будто для меня.
Загадка: как ты ловишь настроение?
Не помню дня, чтоб ты не угадал,
Когда печально – Бахом лечишь наваждение,
Когда легко на сердце – Шуберт правит бал!
Сегодня мне особенно тоскливо,
И ты, мой друг, тоской завороженный,
Выводишь новую мелодию пытливо,
И спотыкаешься о ноты побежденный.
Со всех сторон тот час по батарее
Ценители и знатоки – на нерве нерв –
Стучать горазды, чтобы поскорее
Ты музыкальной муки прекратил маневр.
И пальцы молкнут в черно-белой трели.
Послушной нотой звук последний стих.
Меж тем, в многоквартирной колыбели
Есть благодарный слушатель у них.
И я внимаю каждым нотным преньям.
И жажду встречи с музыкальным сном.
Играй же для меня! Играй назло соседям!
Летя по клавишам, ворвись в мой тихий дом.
И даришь сердцу странную истому.
Мужчина ты иль женщина? Вопрос не в том.
Мы столько лет с тобою не знакомы.
Ты каждый вечер говоришь со мной,
Ломая тишь бессмысленного дня,
Когда по клавишам летишь своей рукой,
Рождая музыку, как будто для меня.
Загадка: как ты ловишь настроение?
Не помню дня, чтоб ты не угадал,
Когда печально – Бахом лечишь наваждение,
Когда легко на сердце – Шуберт правит бал!
Сегодня мне особенно тоскливо,
И ты, мой друг, тоской завороженный,
Выводишь новую мелодию пытливо,
И спотыкаешься о ноты побежденный.
Со всех сторон тот час по батарее
Ценители и знатоки – на нерве нерв –
Стучать горазды, чтобы поскорее
Ты музыкальной муки прекратил маневр.
И пальцы молкнут в черно-белой трели.
Послушной нотой звук последний стих.
Меж тем, в многоквартирной колыбели
Есть благодарный слушатель у них.
И я внимаю каждым нотным преньям.
И жажду встречи с музыкальным сном.
Играй же для меня! Играй назло соседям!
Летя по клавишам, ворвись в мой тихий дом.
