Поэтическая дуэль

Рифмоплёт Александр Сергеевич Бойко-Застенчивый

был довольно известен в культурно-богемной среде.

И хотя отношение этой среды переменчиво,

становилось хитом непременно примерно к среде

понаписанное Александром по пьяни субботничной.

Но вокруг все считали, что он неудачник и лох,

кроме матери, благодаря неустанной заботе чьей

и не сдох рифмоплёт с голодухи, и с виду неплох.

Засосав под овсянку слегка охлаждённый боярышник,

подгребал он под вечер к излучине местной реки,

где ловил на живца непомерно доверчивых барышень,

поддевая сердца тройником задушевной строки.

 

Восседал Александр на скамейке у статуи Пушкина,

посылая собрату по цеху флюиды-мечты.

Чу! вблизи проплывает, маняще светясь конопушками,

скажем прямо — не гений, но типа того красоты.

Приступ трахикардии явился занывшим подбрюшием,

пронеслось ветерком в голове сразу несколько тем,

быстрый взгляд проскользил по ногам, и, споткнувшись об рюшечки,

перепрыгнул повыше и впился в район декольте.

Александр подскочил со скамьи и промолвил: — Сударыня,

красотой бесподобной Вы мне изумили глаза.

Я — поэт, как друзья говорят — щедро Богом одаренный,

широко в интернете известный как Алекс Боза.

Рассказав конопатой про очи её бирюзовые

и божественный стан (рифмоплёта стихами несло),

он картину свидания сочно в уме прорисовывал

и прикидывал шустро, где денег достать на бухло.

Обещая внимающей огненно-рыжей красавице

декламацию дивных стихов при зажжённых свечах,

Александр гарантировал то, что по полной проставится,

но смолчал до поры про гараж и салон «Москвича».

Да и правда, зачем говорить ей такие подробности…

Тут заметил поэт, как, собой заслонив белый свет,

появилось поблизости чудище шкафоподобное

и сказало лисичке банальное: «Зайка, привет».

Конкурент повесомее был приблизительно раза в два,

да и ростом повыше немного (навскидку — на треть),

по фактуре читалось, что может и хуком порадовать,

и на части порвать, а потом в порошок растереть.

Александр уничтоженно мямлил: «О, сударь, простите, но…»,

оппонент не желал совершенно вступать в диалог,

наградил сверху вниз на прощание взглядом пронзительным

и плутовку, за лапку схватив, за собой поволок.

 

Возвратившись домой в настроении слабопаническом,

по измученной клаве дрожащею дланью стуча,

разродился поэт полнострочьем силлабо-тоническим

и на конкурс любовных историй отправил тотчас*.

 

*Извините за кривое ударение.

Да нет конечно, я не собираюсь пересказывать то, что всем давно известно по Святым книгам, телевидению, Интернету и иным источникам. Конечно нет. Лишь мои личные ощущения, абсолютно не предвзятые, не имеющие под собой ни особых глубоких религиозных убеждений, ни особого трепета. Скорее некое любопытство, быть может, надежда на то, что физическая близость со Святыми всему христианскому да, по сути, почти всему человечеству, местами и во мне породит тот трепет, некое мистическое состояние сопричастности…

…Мои надежды не оправдались…

 

И вот уже который день я задаюсь этим вопросом, …почему?

 

Я следовала за всеми, я касалась всего, чего надо было касаться, я вобрала в свой шарф странный аромат от миро-точащего камня, на котором согласно поверью был омыт ароматными маслами, и подготовлен к погребению Иисус Христос…

Я касалась губами гроба Господня, спускалась в пещеру, место рождения Иисуса, жгла свечи по ушедшим родным, и конечно же за здравие родных, друзей, и многое многое еще чего…

Прислушиваясь к тому, что говорили, чувствовали люди, находящиеся рядом…

Так в чём же причина?

...Ах, как бы мне хотелось употреблять сейчас совсем иные эпитеты…

Привычка к самокопанию, всё разложить по полочкам, до донышка. Особо всего, касаемо религии…

Увы…

И чем больше размышляю, тем яснее становится причина, (а может быть просто стремление оправдать свою некую отрешенность)…

Все Святые места покрыты храмами, в которых непрестанно ведется межконфессиональная борьба за главенство, влияние, некие возможности, как мне кажется, материального характера. Каждая конфессия тянет на себя одеяло, каждая уверяет, что все главные события свершились именно в том месте, где стоит их храм …

Бог мой…

Я верую, но не стану более искать Бога где-то, он в нас самих, в Им же созданной природе…

Давайте будем беречь Его во всех ипостасях…