Паша смотрел, как его тело, истерично визжа, катается по кухне, молотя руками во все стороны. «Дебильный попугай! Да успокойся ты, всё моё тело в синяках уже!» - мысленно кричал он, щелкая клювом и топорща перья. Говорить, находясь в теле попугая, у Павла не получалось. Да и смотреть приходилось закрыв один глаз и повернув голову набок.

Попугаю в его теле было ещё хуже, чем ему. Он явно не понимал, что произошло, да Павел и сам ни черта не понимал, и катался по кухне в панике. В Пашином теле катался. А Паша теперь сидел на жёрдочке в клетке.