Пафф… раздался громкий ружейный выстрел. Стреляли совсем недалеко, и как мне показалось, звук прилетел со стороны нового коттеджа, достроенного этой весной. Вскочив со своего места и выбежав из веранды, я быстрыми шагами направился к ограде. Коттедж находился отдельно от всего села и был огорожен узкой лесополосой, в метрах пятидесяти от нашего дома. Чуть высунувшись из-за забора и присмотревшись, я услышал хриплый и громогласный «карр», а затем второй выстрел, такой же громкий, как и первый, только теперь к нему добавилось восторженное улюлюканье.

– Давай сшиби вон того, что взлетает! (еще один выстрел) Эх ты мазила, я ж как тебя стрелять учил? – прохрипел мужчина, в голосе которого был скорее смех, нежели разочарование.

– Да я поспешил просто! – обиженно, начал оправдываться ребенок.

– А когда уток пойдем бить, тоже поспешишь! Хе-хе. Смотри как надо!

И снова прогремел тяжелый ружейный выстрел, а затем я услышал предсмертный «карр», и хруст ломающейся ветки.

– Вот, как надо! Ну, хоть в гнездо попади, там тоже эти бесы сидят.

– Попаду, не беспокойся.

Осознав, что остановить это варварство мне не под силу, я громко закричал: «Что это вы делаете!». Голос утонул в очередном выстреле и сомневаюсь, что он долетел хоть до одного из них.

Пару лет назад, на большом тополе, что рос на теперешней территории соседского двора, поселилась пара воронов, один из них, вероятно самец, был настолько большим, что мы дивились его величине, порядком превосходящей размеры обычной птицы его породы. Этой весной, до строительства коттеджа, я обнаружил, что оба родителя тщательно охраняют гнездо. Еще через несколько недель, они вывели потомство и по очереди приносили еду выводку.

– Ну вот, так-то лучше! Будешь тренироваться еще, поедешь на охоту со всеми! – Голос уже затихал. Судя по всему, отец и сын направились в дом, праздновать блистательную победу.

Отправившись к ним, я хотел выяснить, что все это значит?! Однако мои планы так и не увенчались успехом. Дом был огорожен двухметровым забором, а на массивной двери висела табличка: «Осторожно злая собака». Из коттеджа слышалась громкая эстрадная музыка.

Недалеко от забора лежал тот самый ворон, часть которого была дико изуродована дробью. А еще так недавно эта величественная и невероятно красивая птица летала здесь в округе, жила своей жизнью… думала о своих вороновых делах. Теперь они убиты! Только потому, что ничтожному человечишке захотелось пострелять!

Самку я так и не нашел, возможно, она застряла где-то в ветвях деревьев, потомство, вероятно, так и осталось лежать в мертвом гнезде. Похоронив ворона, неподалеку в лесу, и насыпав сверху небольшой холмик, я вернулся к себе домой. Ночью, я еще долго не мог заснуть, думая о том, да об этом. Только раз, возможно, это было даже во сне, прозвучало пронзительное: «карр».

Наутро все село гудело. Наши соседи, те самые, что резвились вчера днем, были найдены мертвыми. Их упитанные тела, испещряли сотни колотых ударов, а все внутренности разбросаны по, залитому кровью, полу. Глаза и мозг – отсутствовали, будто бы кто-то извлек их большим клювом.

Дело осталось так и не раскрытым, ни улик, ни каких либо иных свидетельств, обнаружено не было, кроме одного – большого черного пера, с засохшей, нечеловеческой, кровью.