Кха крался по каменистому нагорью, старясь не задевать камешки, но ссохшийся грунт все равно потрескивал под конечностями. Было страшно и, одновременно, дико голодно. Слипшийся желудок давно перестал подавать требовательные звуки. Кха забыл, когда ел в последний раз. Желтые черви сожрали все, что было пригодно в пищу. Нещадно палившее солнце, вызвавшее приход нечисти, прикончило все остальное.

Но измученное, исхудавшее и практически обессиленное существо, все еще цеплялось за жизнь.

Опираясь на длинные передние конечности, оно обогнуло гряду и, затаившись, припало грудью к белому валуну. Кожистый щиток киля больно сдавило, но Кха сдержал стон. Широкие вытянутые ноздри затрепетали, втягивая вкусный манящий запах еды.

Да, пахло одуряюще, так что хотелось, забыв про осторожность и страх, выскочить из укрытия, но что-то останавливало якхара. Возможно, это была новая ловушка желтых тварей, способных твердыми челюстями легко раскрошить череп любого из соплеменников Кха.

Так оно и было. В живых остались он и Кхор, но и тот умер от истощения. Его пришлось съесть. Это был последний пир, на дальнем пути к белым валунам. Именно туда упала белая звезда. Что предвещал этот знак - Кха не знал, но очень хотелось, чтобы там было спасение и…, еда.

Кто знает, были ли правы предки, но ведь действительно пахло чем-то таким, от чего нутро сводило голодными спазмами, а иссохший зоб покрывался тонким налетом вязкой слизи.

Осторожно высунув плоскую голову из-за камня, Кха часто заморгал третьим веком, пытаясь смочить остатками влаги, воспалённые глаза.

Зрение не обманывало. Небольшое нескладное существо, стоящее на задних конечностях, не казалось опасным. Его мягкое тельце, источавшее манящий запах вкусной плоти не защищали щитки. Что-то светлое и тонкое на вид, похожее на околоплодный мешок, не выглядело значимой преградой.

Существо не почуяло Кха. Оно беспечно разглядывало на свет небольшой прозрачный камешек, размером с личинку мрог.

Якхар решился. У него не было особого выбора. Голод притуплял инстинкты, но мобилизовал остатки сил.

Даже те три прыжка, что разделяли его с существом, дались с трудом. Повалив на землю податливое тельце, Кха быстро свернул тонкую шею, удовлетворено вслушиваясь в звук затухающего дыхания. Дожидаться пока существо сдохнет окончательно – не было смысла и желания. Хотелось есть. В этом и заключалось значение охоты. Тварь оказалась съедобной и вкусной. Только околоплодный мешок не жевался: приходилось отдирать его от кожи и сплевывать ошметки.

Наевшись до отвала, Кха почувствовал, как его потянуло в сон. Можно было уснуть прямо тут, на камнях, но оставлять окровавленную и вкусно пахнущую добычу – слишком опасно и безрассудно. Нужно было найти укрытие и спрятать еду. Захватив существо за оставшуюся нижнюю конечность, Кха поволок тушку к нагорью. Одним закатом назад он видел там удобную расщелину, достаточную чтобы стать прибежищем ему и добыче.

 

***

 

- Джек, смотри! Ты видел?! Ты это видел?! Чертовы твари! Одна из них прикончила Нильсона! – тут Гамильтона стошнило, и он уронил отравленный комм, найденный на алмазном плато.

- Нильсон сам виноват. Нужно было выставить защиту по периметру. Видно нашел подходящий камешек и забыл про все на свете, - зло пнув сходни, Купер сплюнул, думая, как лучше отрапортовать начальству.

 

Перед тем, как крейсер поднялся, из его «брюха» выползло два желтых червя, отправляясь по багряному следу в сторону нагорья.