Ночью Тамара подолгу глядит в окно.

Знает: как только станет совсем темно,

Тихо придут ушедшие раньше в рай.

Тамара из них осталась одна, считай.

Мама, отец, сестра, младший брат Иван...

Прошлое часто скрывает теперь туман.

Мало что помнится, восемь десятков, чай.

 

Мало что можется, разве что невзначай

Песней непрошеной таять начнёт душа.

Как же, Тамара, бывала ты хороша:

Птицей ли, ветром ли – к небу летел напев.

Вот и сейчас, злую немощь преодолев,

Стоном пробьётся забытый почти мотив,

 

Но беспокоен и ласково говорлив,

Муж суетится: «Что, Томочка, хочешь пить?

Я принесу, моё солнышко, потерпи».

Знает, что близок уход и нельзя помочь,

Делит с ней день, и хлеб, и за ночью ночь.

Тома, глотнув воды, закрывает глаза.

 

Муж, хоть не верит, но глянет на образа,

Робко попросит у Бога немного сил.

Он для себя никогда ничего не просил.

Ради любимой – шепчет в пустой тиши:

«Боже, забрать у меня мой свет не спеши,

Знаешь, уйдёт – станет мир бесприютно гол.

Но, если срок неминуемый подошёл,

Пусть будет так, как положено».

И вздохнёт.

 

Время,

очнувшись,

продолжит

обратный

ход.