КОЛДУНЬЯ
– Баба Дуня у тебя – колдунья! –
крикнула подружка сгоряча.
Крикнула по-глупому, бездумно,
но качал полночи ломтик лунный
детский страх, обиду и печаль.
После сон гнездился над постелью:
бабушка растапливала печь
и варила не от кашля зелье
мне и не соседу от похмелья –
понимать чужую, птичью речь.
Рыскали по стенам злые тени
ужасов ночных и хищных птиц,
попадались в сеть переплетений
ниточек судьбы в платке Вселенной.
Но веленьем бабушкиных спиц
там, где распускались небылицы,
распускался вязаный платок:
только счастью полагалось длиться.
И узором радостные лица
оплетал светящийся клубок.
Лился из подойника с порога
Млечный Путь – на сорный молочай.
Знахарка за всем следила строго:
отползали в угол понемногу
ссоры стайкой сереньких волчат.
К утру все ушли в лесную чащу –
Тени превратились в сизый дым.
Колдовать старушке нужно чаще!
Я проснулась под мотив шкворчащей –
с пышками – её сковороды.
Борщ волшебный был готов к обеду.
Золотился в окнах добрый свет.
Бабушка шептала что-то деду –
как никто другой, он точно ведал
мной пока не узнанный секрет.
Разлетались пылью звёздно-лунной
искры карих лучезарных глаз.
Хлопотала в кухне баба Дуня,
и любовно называл колдуньей
дедушка Иван её, смеясь.
