Мама пристально, загадочно смотрит на меня и я уже знаю: она хочет мне что - то сказать...Точнее - рассказать: свою очередную, из жизни, историю... Этих историй у неё - тома неписанные, и каждый день мы с ней их листаем, перечитываем " и обсуждаем. У каждой из нас своё суждение. На этот раз мама начинает издалека: ,, Вот ты говоришь, что бумеранга не существует, а я тебе говорю: ещё как существует! Эта история давняя, и я её тебе ещё не рассказывала, слушай.

В конце пятидесятых это было. Я тогда на стройке с мамой работала, подсобной рабочей, молодая совсем. Раствор вместе с другими месила, таскала в вёдрах, столько я его ,, перенянчила" на своих рученьках, а усталости не знала, всё бегом, только кособочилась от тяжести-то. Старалась побольше в вёдра-то наложить, а сейчас спина болит.

Вместе с нами и другими рабочими подсобничал Генка, такой спокойный, интеллигентный мужичок, все его полюбили, особенно бабёнки, так как к каждой у него был особый подход, матом он не ругался, даже когда кирпич сорвался у Николая, каменщика, ему на ногу, Генка что-то на иностранном выкрикнул, красиво и непонятно, и опять заулыбался, а ногу-то назавтра разнесло...

А один раз у Зойки зуб разболелся, щека распухла, врачей в помине нет, Генка говорит:,, Дай посмотрю, открой шире рот, я заговор знаю". А сам в кулаке-то чегой-то зажал. Зойке деваться некуда, открыла рот, он полез туда щипцами да как дёрнет зуб-то, Зойка только охнуть успела. И что?! Ведь никакого заражения не случилось, достал он из кармана чистую белую тряпицу, кровь то унять, протянул Зойке, та ранку-то ею и зажала... Генка сказал, что щипцы спиртом обработал, после этого все к нему обращались при зубной боли.

А раз как-то я себе руку располосовала, да сильно, кровь хлыщет, а Генка рядом стоит, смотрит как-то странно, а потом быстро рану-то перевязал лоскутом своей разорванной рубашки, хотел потом рану зашить, да я не далась, так шрам на руке и остался. Но глаза его долго мне потом мерещились...

И вдруг в один прекрасный день к нам на работу являются представители, так сказать, органов власти и без суда и следствия молча надевают на нашего Гену наручники , сажают его в машину и увозят. И что самое интересное, Гена-то ничуть не удивился, был спокоен и невозмутим, как будто давно ждал этого дня.

Все рабочие, и прораб, были в шоке, и вслед ему кричали сочувственно:,, Может, за алименты, Ген, может, недоразумение какое, разберутся, не переживай. "

,, Да нет, - ответил Гена, - не за алименты". И невесело так улыбнулся.

,, Прощайте, бабоньки, не поминайте лихом".

Оказалось, сорок лет назад Гена работал дантистом и какому-то знатному господину прямо в стоматологическом кресле перерезал горло, снял у него все золотые коронки, кольца, цепочки, забрал бумажник, дорогой портсигар и скрылся. Потом убил и ограбил двух девушек и мужчину. Но бумеранг возмездия настиг его через сорок лет.

Вот такая история. ""