старая избитая рояльная история
Рояль был старым и скрипучим,
лишь чёрный лак его блестящ.
Всему-то инструмент обучен.
А композитор был расстроен,
ушёл вечернею порою,
надев побитый молью плащ.
Вразбег умчались птицы-ноты.
Забыт, и в патине - пюпитр.
Сонаты маются бесплотно.
Этюдик брошенный, малютка,
в приют был сдан на третьи сутки.
Бемоль диезом больно бит.
Был композитор разобижен.
Весь в слёзных кляксах нотный лист,
кураж - отравлен ядом рыжим.
Любовь, в шкафу забыв скелеты,
ушла с другим на склоне лета.
Маэсто, как капуста скис,
бурча под нос весь день гнусаво.
Снял угол в лапотной глуши
ткать реквиема белый саван.
Боясь себя и духов ночи,
не разглядел -
сияют очи
хозяйки.
Шлейф обид душил.
Шла осень.
Слякотно. И пресно.
Хозяйка, печку растопив,
привычно напевала песню.
Еловым жаром печка дышит,
в квашне подходит шар для пышек,
под этот простенький мотив.
Задеты песней струны слуха.
Мрёт замогильный звукоряд.
Маэстро гонит грусть от уха!
Печали сбросив плащаницу,
токкатно сердце стало биться!
А у двоих глаза горят!
***
И вот, в слезливом октябре,
сквозь шелест листьев на излёте,
маэстро - музыки амбре
распостраняет, дождь презрев!
Рояль был стар. Но был - не против!
