Перемирие

Под окнами трамваи тишину
Дробят. Их исчезающее племя
Ведёт антисовиную войну
За утро. Я – не с ними. Мне бы с теми,
Кто чистит зубы в этот ранний час
В готовности пойти на боковую,
Обнять кота, к порядку приучась,
Который он завёл.
Но нет же! Всуе
Упомянув трамваев этих… бать
(От всей души до третьего колена!),
Я продолжаю горестно внимать
Как рушится гармония Вселенной.
 
Моей. Сосед нажал на кнопку «play» –
Стальные мышцы требуют зарядки.
И под speed-metal вешает люлей
Боксёрской груше.
Перспективы шатки
Уснуть, забыться. Даже умереть
(Последнее – поскольку: «Подождёте!»).
Звонюсь в его двухкомнатную клеть.
Стучусь. Невротик я иль не невротик?!
Скребусь…
Вот, наконец, урезал звук,
От чартов ада перейдя к «Нирване».
Налёг на дверь: «Кому сейчас – каюк?!
С ума сошли – так рано барабанить?!»
 
И тут меня, признаться, прорвало.
Как теплотрассу. Только – красноречьем.
Я взвыла, зверем с Гримпенских болот,
На тему: «Можно же – по-человечьи!
По-челове… чески!».
Сосед не внял –
К «совиным» нуждам «жаворонки» глухи.
«Уймись! – сказал, цепочкою звеня, –
И лучше – поздорову!» (Царь – не в духе!).
И я не в духе. Камень и коса
Вот-вот сойдутся в поединке ратном…
 
«Да, чтоб… !!!» – слились согласно голоса
В один.
Над нами грянул перфоратор.
Побелка с потолка метнулась вниз,
Чихнув в пространство белою метелью –
У Тыгыдымских граждане без виз
Ремонт вершат… которую неделю.
«За… надоели!!! – рявкнул вверх сосед, –
С утра – грохочут, вечером – грохочут!».
Я с жаром поддержала: «Жизни ж нет!»,
Как полномочный представитель ночи.
 
…И «жаворонок» кофе пил с «совой»,
Мил, справедлив, предельно адекватен.
Что им делить, когда над головой
Шурует вечно бодрствующий «дятел»?!

Проголосовали