Непреложность
Днесь воскресший, как истина, непреложность
бытия, что порою глупцам подвластно,
ты бываешь бездумным, безмерно сложным.
Временами нелепым, подчас несчастным.
Говоришь, что в тебе замерзает море.
В прошлом билось под нерв, растерзав волнами.
Что не горе, смелейший, – отнюдь не горе.
Горе там... где легла тишина меж нами.
Верен солнцу. Звенит. Да горит возмездье
кораблям, что во тьме повредивши лопасть,
налетая на рифы, уходят в бездну
светлых чувств. Это пропасть, немая пропасть!
Зде* вода поглощает «ничьё», живое,
что отныне с перстом Посейдона сли́лось.
Океаны не слышат бесправных воя.
Никого не услышат...
Скажи на милость,
дебри-страхи живучей чумы, холеры?
Я пытаюсь дышать. Обессолен воздух.
Может, мне не хватило лишь капли веры,
чтобы путь возложить на олимп да к звёздам,
под ребро откровений, небесной «крипты»
пуще, если однажды погаснут рампы.
Мы с тобою язычески-монолитны,
мы с тобою пророчески-моногамны...
к небу, неводу, слову. Одной идеи,
там, где жёлоб соблазна точило время,
не хватило для связи. Лихой беде ли,
злым ветрам потешаться над шаткой реей?
Ты ж боишься воды, темноты, подмены –
суть себя самого. Нет весомей мочи
прокричать: «Что ж наделал, бесчестный демон?»
Ты поверил не сердцу, а злу пророчеств.
Страсть есть прах от огня. Не горит, не тонет.
Пустоту потрясений объять ли? Надо ль
в груз вины сласть вина?
Нет могил, нет хроник.
Если я отпущу?..
Хоть лети, хоть падай.
Зде – здесь (устар.)
