Меланхолия, или Предчувствие войны
Если родители кличут Анетту, — Нюра! —
вместо обычного — Аня, сухого — Нетт,
значит они в настроении, жаждут сюра,
главное, не отключился бы интернет.
Долго не спорили, клац — на экране Дюрер,
и «Меланхолии» каверзный символизм,
и начинали глазами сверлить гравюру,
дочка — собачек, похожих на мерзких крыс.
Странные вещи поломаны, в беспорядке —
точно в неприбранном папином гараже,
лестница к стенке приставлена, вот загадка —
бьются мыслители зря лет пятьсот уже,
только малышке всё ясно, ей скоро восемь —
лестница тянется в прошлое — на чердак.
Завечерело, Анетте не страшно вовсе,
вверх по дощечкам забраться такой пустяк.
Запах чарующий: пыли и сухофруктов.
Вот сундучок — покопаться бы, поискать.
Хочется плакать о бабушке. Тянет руку
к старой шкатулке... прибежищу паука.
Точно с гравюры часы, что песок не сыплют —
время застыло, и папа так говорил.
Зеркало в крапинку Аню покрыло сыпью,
стало тоскливо ей, саднило, но внутри.
С мишкой прощалась и с куклой безрукой Олей —
дети предчувствуют беды наверняка,
вскоре узнают, что символ вселенской боли —
лестница — к дому, который... без чердака.
