Вальпургиев джаз

Ведьмы весенние слышат протяжный зов
в ночь, когда люди выходят разжечь костры.
Росам полуночным вторят тростник с лозой,
аккомпанируя хору бессонных рыб.
 
В свежести пряного мрака лишь раз в году
запах медовый и дымная горькота.
Ведьмы ликуют и, вместе собравшись, ждут
волчьего солнца, что силы им даст летать.
 
Ну, а пока не настала ещё пора —
варят любистки в чернёных смолой котлах.
Прячут в подолах, поддёрнутых до бедра,
или в расшитых льняных рукавах рубах
 
трижды по три стебелька одолень-травы,
чтобы добавить в густое, как кровь, вино.
И в хороводе — безудержны, нетрезвы —
с нечистью пляшут болотною и лесной.
 
А в деревнях запирают покрепче дверь,
маком и солью обильно кропят порог,
свечку в окно выставляют и смотрят вверх.
Кто посмелее — идут попросить даров.
 
Ведьмы хохочут. Браслетов задорный звон
манит с собой, острой гранью кромсая тишь.
Ветер несёт отголоски семи имён,
только услышав которые, согрешишь...
*****
С маем в обнимку, босой, а в бутылке эль.
До забытья нагулявшийся, провожать
в замок забвенья на год сам себя апрель
брёл под Вальпургиев тысячелетний джаз.